С мальчишеских лет врезалась в память картина. Военный аэродром в деревне с летним названием «Кузнечики». Хвостовое оперение бомбардировщика «Хейнекель», валяющееся недалеко от контрольно-пропускного пункта. А рядом, за оградой, мраморная плита с надписью, сообщающей о дате, когда летчик-истребитель Виктор Талалихин протаранил ночью рвущийся к Москве вражеский самолет.
МЕДИАЦЕНТР — 21 октября, ПОДОЛЬСК — Таким был первый памятник Талалихину, наскоро созданный в первые годы после войны. По выходным дням сотни подольских пацанов отправлялись пешком или на попутках только для того, чтобы увидеть вдребезги разбитого «Хейнкеля».
Прошло много лет. Стоит теперь на 43-м километре Варшавского шоссе на высоком холме в Кузнечиках прекрасный монумент. Стройная фигура летчика видна издалека. Еще один памятник Виктору Талалихину установлен при входе в Подольский городской парк, носящий имя героя. Здесь-то и состоялась у меня неожиданная встреча.
Работая в молодые годы тренером по борьбе, задумал вместе с коллегами организовать в Подольске Всесоюзный юношеский турнир памяти прославленного летчика. Разыскали в Москве автора книги о Талалихине писателя Сергея Георгиевича Утехина и старшего брата Виктора, тоже военного летчика, Александра. Пригласили их на торжественное открытие турнира.
С тех пор мы не раз встречались с Утехиным. За несколько дней до начала очередных соревнований Сергей Георгиевич позвонил из Москвы: «Интереснейшая новость. У вас в Подольске теперь живет боевой друг Талалихина, его ведомый Александр Дмитриевич Печеневский. Это ведь он через несколько дней после гибели Талалихина протаранил немецкий «Юнкерс» в небе над Великими Луками».
Через пару часов, отыскав номер Печеневского, звоню ему домой:
– Понимаете, какое дело. У нас проводится турнир памяти Талалихина. Не могли бы вы прийти на его открытие и принять парад участников?
– Хорошо, – немного помолчав, соглашается летчик. – Только у меня будет такая просьба. Давайте проведем парад у памятника Виктору Васильевичу в городском парке.
Это был удивительный парад. Одетые в спортивные доспехи мальчишки промаршировали по центральным улицам города. Они уже знали, кто ждет их в парке над речкой Пахрой. Волновались не только ребята. Тренер из города Коломны, суровый Владимир Дубровский, командовавший торжественным построением, шагнул к стоявшему у памятника Печеневскому и дрогнувшим голосом отрапортовал: «Товарищ подполковник, участники Всесоюзного турнира памяти прославленного летчика, Героя Советского Союза Виктора Талалихина построены…»
В ночь с 6 на 7 августа на сорок седьмой день войны поднимался он на своем «ястребке» в небо с аэродрома, расположенного неподалеку от Подольска. Противостоял ему горбатый хищник – двухместный бомбардировщик – «Хейнкель-111» из авиаэскадры «Легион Кондор», имевший на своем борту свыше тысячи килограммов бомбовой нагрузки. Прорвись немецкий самолет к Москве, сколько он мог бы наделать бед.
Как же метался в ночном небе, как лавировал враг.
– Нас разделяло каких-нибудь 9 – 10 метров, – рассказывал после боя Талалихин, – я видел бронированное брюхо фашистского самолета. В это время враг дал очередь из крупнокалиберного пулемета. Мне обожгло правую руку. Сразу дал газ и…всей машиной протаранил врага.
За этот подвиг летчику было присвоено звание Героя Советского Союза. Ему шел двадцать третий год, а за плечами уже были война с белофиннами, 47 боевых вылетов на Карельском перешейке, воздушный бой, в котором Талалихин спас командира эскадрильи Михаила Королева, и орден Красной Звезды на гимнастерке.
Веселый, общительный, доброжелательный, любимец эскадрильи, он быстро сходился с людьми. Да и все четверо сыновней Василия Ивановича и Веры Ивановны Талалихиных были добрыми порядочными людьми. Старший Павел погиб на Гражданской. Александр стал бортмехаником, а Николай морским летчиком. Он падет смертью храбрых осенью 1941 г. под Мурманском. Понятно, что в этой семье и младший Талалихин с юных лет мечтал о небе. Вначале планерный кружок, затем аэроклуб Пролетарского района г. Москвы. Первым летчиком-инструктором была у Талалихина совсем еще юная девушка Маша Колотилина. Правда, она представилась оторопевшим курсантам серьезно и строго: «Мария Николаевна».
Познакомившись с парнями, Колотилина ушла домой несколько озадаченная. «Все, – размышляла девушка, – невысокие, а у Виктора Талалихина вообще рост 155 сантиметров. Как я буду с ними тяжелый самолет выкатывать из ангара?» Пожаловалась командиру звена Федору Ермакову. «Будь, – говорит, – Талалихин на полсантиметра ниже, его бы вообще не приняли в аэроклуб».
– Нечего возмущаться, – отшутился Ермаков, – курсанты подобраны как раз по вашему росту. Думаете, они будут летать? Поиграют в авиацию и разбегутся. Не получится из них летчиков.
Тут уже возмутилась Маша: «Как это не получится? Будут летать!» Не подвели свою Машеньку воспитанники. Первым на самолете взлетел, конечно же, Виктор. «Ну вот, – улыбнулся Колотилиной начальник аэроклуба Клопков, – ваш орленок вылетел из гнезда».
Эти и другие факты узнаю я вначале из уст Сергея Георгиевича Утехина. О других расскажет Александр Дмитриевич Печеневский. Закончив Борисоглебскую военную авиашколу, отвоевав с белофиннами, с отличием окончив курсы командиров авиазвеньев, получил Талалихин назначение во вновь формируемый под Москвой, а если точней – под Подольском авиаполк. На должность его командира был назначен М.И. Королев. Тот самый Королев, которого спас в бою на Карельском перешейке Виктор. Надо ли говорить с какой радостью встретились летчики!
– А я, – рассказывал Печеневский, – был на то время сержантом. Звеном, в котором мне предстояло служить, командовал младший лейтенант Талалихин. Первым делом он поинтересовался, откуда я родом. Узнав, что со Смоленщины, обрадовался: «Везет мне на смоленцев. Вот и летчик Фунтов из-под Гжатска. – Секунду подумав, добавил. – Будете летать моим ведомым».
Высшую честь проявил Талалихин, спасая своего ведомого Печеневского от неминуемой гибели. Увлекшись боем с «мессершмиттом», оторвался он от группы и забыл про опасность. В самый критический момент боя пришел к нему на выручку Виктор. «Крепко мне попало тогда от командира за промашку, – рассказывал Печеневский. А потом, помолчав, добавил: Спрашивают меня многие, почему я после войны не стал жить на родной своей Смоленщине, а перебрался в Подольск. Не смог находиться далеко от тех мест, где сражался Виктор Васильевич».
28 сентября 1941 года Талалихин выступал в Москве на антифашистском митинге. «Молодые фронтовые друзья! – звонкий, юный, взволнованный голос летчика динамики разносят далеко над площадью. – Я называю всю нашу молодежь фронтовой, ибо сейчас вся наша Родина – фронт… Поднимайся, молодежь! Не отдадим фашистским бандитам своей юности. Поднимайся, молодежь! Мы должны отобрать назад наши родные советские города и села! Поднимайся, молодежь! Мы обязаны отомстить за кровь, пролитую советскими юношами, девушками и детьми».
Повторяю, он говорил это 28 сентября 1941 года. Ему отпущено судьбой еще тридцать дней… Но кто из собравшихся на площади знал, что выступающий перед ними юноша, выпускник московской школы ФЗУ, награжденный совсем еще в сущности мальчишкой орденом Красной Звезды, ставший в первые месяцы войны Героем Советского Союза, двадцатитрехлетним командиром эскадрильи, погибнет 27 октября 1941 года, защищая Родину…
Газета «Местные вести» №43 от 18 октября 2019
Юрий Козловский
